Валшебная ёлка

     Город Айберген жители Волшебной Страны часто называли городом Ста Ремёсел. Конечно же и в других городах жило немало искусных мастеров, но нигде и никогда их не было столько, сколько в Айбергене. Каждая улица, каждая площадь, каждый бульвар и даже каждый переулок был там назван в честь какой-нибудь профессии: улица Бондарей, площадь Аптекарей, бульвар Библиотекарей, переулок Жонглёров. Что ты смеёшься, дружок? Ты не ослышался: переулок Жонглёров. Эта весьма древняя и уважаемая профессия. Без их выступлений не обходится не одно представление в цирке. А, ты решил, что это не профессия? Как не профессия? Ей же надо долго и терпеливо учиться. Ты так не думаешь? Ну, попробуй. Давай-давай. Возьми пять, нет, хотя бы три предмета и пожонглируй ими. Только не трогай эти любимые мамины чашечки с голубыми незабудками!!! Дзинь-ай-яй!!!!! Да, бывает. Тащи совок и веник – будем осколки собирать. И что мы теперь скажем маме? Скажем «мама, ты должна быть безумно счастлива»? Ах, ну да – блюдца-то остались. Ладно, чашки – дело наживное, купим другие. Вот если бы мы подарили маме стеклянные чашки из Айбергена…
     Я ни разу в жизни не видел ничего более красивого, чем чайные сервизы, продающиеся там на проспекте Стеклодувов. Честно говоря, когда я первый раз туда попал, то подумал, что заблудился и вместо проспекта Стеклодувов попал на проспект Волшебников. Но, прежде чем об этом подумать, я буквально прилип к витрине одного из магазинов и минут пять смотрел-смотрел-смотрел, смотрел, не отрываясь, и, по-моему, даже забывал дышать. Это было невероятно! На сиреневых вазах взмахивали крыльями золотые фениксы, тарелки и блюда постоянно меняли свой цвет, переливаясь, как радуга, подвески люстр подмигивали холодными огоньками, а внутри самих люстр казалось распускаются жёлтые розы. А это что? Неужели эти ёлочные украшения сделаны из стекла? Они были так прекрасны, что в это просто не верилось!
     Кстати, ведь именно с них и началась та история, которую я хочу тебе рассказать.
     Как-то раз в конце декабря к господину Мюнстелю – бургомистру Айбергена – пожаловал в гости Глава Гильдии Стеклодувов. У градоначальника было в тот день отличное настроение: город к празднику украшен, на главной площади ёлка установлена и наряжена, ратуша гирляндами обмотана, каток залит, карусели вертятся, младший магистр средней магии – полупрофессор Тамтрямпампулус – поклялся здоровьем своего ручного дракона, что в новогоднюю ночь он обеспечит лёгкий морозец и белый пушистый снежок. В довершении ко всему, этим утром горожане преподнесли в дар бургомистру двенадцать фарфоровых колокольчиков и триста шестьдесят пять пар шерстяных носок. И вот теперь после сытного обеда, сдобренного кружкой горячего красного вина, Мюнстель – в самом что не на есть распрекрасном расположении духа – развешивал подаренные ему носки на своей ёлке. По мере того, как количество неразвешанных носков убывало, лесная красавица становилась всё больше и больше похожей то ли на неизвестного науке шерстяного зверька, то ли на маленького огра, объевшегося леденцами и заболевшего разноцветной лихорадкой.
     И тут раздался стук в дверь.
     - Входите, входите – не заперто!
     На пороге гостиной появился Глава Гильдии Стеклодувов.
     - Рад Вас видеть, милейший Джанкарло, - поприветствовал его бургомистр. – Как Вам моя ёлочка?
     - Я как раз пришёл поговорить с Вами, господин бургомистр, о ёлочных украшениях, - вместо «здравствуйте» недовольно проскрипел Джанкарло Линзетти.
     «Какой же он всё-таки неприятный тип», - поёжился про себя Мюнстель, но виду не подал.
     - Я Вас внимательно слушаю, милейший Джанкарло. Не угодно ли пройти в мой кабинет?
     - Не угодно.
     - Тогда… хм-м-м-м… может быть, по кружечке горячего вина? Мне вчера прислали из Орляндии…
     - А потчевать Вы меня будете из глиняной кружки? – язвительно поинтересовался Линзетти, довольно грубо перебивая бургомистра.
     - Простите, милейший, я отказываюсь Вас понимать! – терпение Мюнстеля таяло на глазах.
     - А я…, а я…, - взорвался Линзетти.
     «Свинья», - срифмовал про себя бургомистр.
     - Я отказываюсь понимать, почему в этом городе так неуважительно относятся ко мне и моим коллегам! – выпалил Глава Гильдии Стеклодувов.
     - Вот-те раз, - растерялся Мюнстель. – Это ж кто посмел?
     - Да все, все, - бушевал Линзетти. – И вы, господин бургомистр.
     - Я?
     - Вы!
     «Бедный Джанкарло сошёл с ума», - подумал Мюнстель.
     - Посмотрите на Вашу ёлку, - продолжал Линзетти. – Это же форменное безобразие!
     Бургомистр внимательно осмотрел ёлку, обошёл её со всех сторон, потом, на всякий случай, нацепил на нос очки с маленькими круглыми линзами, ещё раз осмотрел ёлку, ещё раз обошёл её со всех сторон, и удивлённо повернулся к собеседнику.
     - Милейший Джанкарло, я согласен – моя ёлка выглядит несколько необычно, но называть её «форменным безобразием» - это перебор.
     - Да? А где же на Вашей ёлке сосульки из золотого стекла? А где стеклянные шары? А где гирлянды из серебряных и синих стеклянных бусинок? Не ищете! Даже если Вы наденете три пары очков и ещё одну вставите себе в нос, Вы их там не найдёте. Их там нет!
     - Ах, вот Вы о чём! – благодушно разулыбался Мюнстель. – Да, их там нет.
     - Вот видите! – снова начал горячиться Глава Гильдии Стеклодувов.
     - Подождите, подождите, - успокаивающе поднял руку бургомистр. – Позвольте, я Вам всё объясню. Каждый год я наряжаю ёлку по-новому. Три года назад она была украшена мандаринами и конфетами в ярких обёртках. Два года назад я развесил на ней пряники и фигурки из марципана. В прошлом году моя ёлка, если Вы помните конечно, была похожа на пирамиду из стекла. Да-да, именно так: благодаря сосулькам из золотого стекла, стеклянным шарам и сине-серебряным гирляндам, о которых Вы говорили. Ну, а в этом году я решил использовать шерстяные носки. Почему бы нет?
     - Это – заговор! – взвизгнул Линзетти. – Все поголовно решили украсить ёлки чем угодно, но только не стеклянными шариками. Почитайте, что пишут в городских газетах! «Самое модное в уходящем году: изумрудные гирлянды и фарфоровые зайчики». Зайчики! Фарфоровые! Или вот это: «В каждом доме на ёлке должны висеть волшебные дудочки». Или здесь: «Жители Айбергена с раннего утра занимают очередь за оранжевым виноградом из Гель-Гью. Его грозди просто обязаны свисать с вашей ёлки». Обязаны, господин бургомистр. Вы слышали? Обязаны! И ни слова о стеклянных игрушках.
     Мюнстелю совсем не хотелось ругаться с Линзетти. Ещё меньше ему хотелось объяснять рассерженному Главе Гильдии азбучные истины: что мода – особа переменчивая; в прошлом году людям нравились стеклянные игрушки, сегодня – волшебные дудочки и оранжевый виноград, а через год все будут украшать ёлки чем-то ещё. Он задумчиво листал кипу газет, которую ему всучил Линзетти, и вдруг взгляд бургомистра остановился на большом красочном объявлении:

КОНКУРС!
ЧЕРЕЗ ДВА МЕСЯЦА!
КОНКУРС!
ТОЛЬКО В АЙБЕРГЕНЕ!
КОНКУРС!
ДЛЯ ВСЕХ ТРОЛЛЕЙ ВОЛШЕБНОЙ СТРАНЫ!
КОНКУРС!
КТО ГРОМЧЕ ВСЕХ КРИКНЕТ «ДУРАКО-МАКАКА»!
ГЛАВНЫЙ ПРИЗ!
ТРИ ВЕДРА ПРОТУХШИХ ПОГАНОК!

     - О! – обрадовался Мюнстель. – Гениальная идея!
     Линзетти недоверчиво посмотрел на бургомистра.
     - Милейший Джанкарло! Вы утверждаете, что люди не хотят покупать стеклянные игрушки? Так докажите им, что самая красивая новогодняя ёлка – это та, которая украшена именно стеклянными игрушками! А чтобы Вам это было легче сделать, я объявляю… КОНКУРС! Итак, слушайте: я сейчас же распоряжусь поставить на главной площади нашего города – площади Ста Ремёсел – множество ёлок. Пусть каждая Гильдия украсит ёлку так, как она сочтёт нужным. Через три дня жюри, состоящее из самых уважаемых горожан, выберет лучшую ёлку. И если Ваша ёлка – ёлка Гильдии Стеклодувов – будет признана лучшей, то, милейший Джанкарло, я уверен, что жители Айбергена за день скупят у Вас и Ваших товарищей все стеклянные шары, сосульки и шишки.
     - Наша ёлка будет лучшей, - Линзетти, забыв попрощаться, также, как он забыл до этого поздороваться, пулей вылетел за дверь.
     Вечером того же дня на главной площади Айбергена было установлено сто ёлок, и лучшие мастера гильдий сразу же начали их наряжать. Работа кипела всю ночь. А утром пришедшие поглазеть на удивительный конкурс горожане так дружно ахнули, что их «Ах» повис в воздухе, и ещё неделю сильфы гоняли его над всей Волшебной Страной, распугивая лепреконов и белок.
     Да уж, на конкурсе было на что посмотреть.
     Мало кого оставила равнодушной ёлка Гильдии Стеклодувов: ведь её украшали пять тысяч разноцветных шаров. Худощавый Джанкарло Линзетти так раздулся от гордости, что стал похож на пять тысяч первый шар, катающийся по площади и хлопающий себя по бокам. Правда, он довольно быстро сдулся и помрачнел, увидев ёлки других гильдий, которые ни в чём не уступали ёлке Гильдии Стеклодувов.
     Ёлка, украшенная ювелирами, сразу же приковывала к себе внимание мерцанием бриллиантовых колье. Она была опутана паутиной из тончайших золотых нитей и увенчана огромной рубиновой звездой.
     Рядом стояла самая сладкая ёлка – ёлка Гильдии Кондитеров. Хотя мнения горожан относительно неё разделились: одни говорили, что это – ёлка, другие утверждали, что это – торт. И я быстрее согласился бы со вторыми, нежели с первыми. На колючих зелёных ветках лежали огромные хлопья снега из воздушного безе и нежнейшего зефира. Вокруг малиновых цукатов водили хороводы шоколадные мишки, а над ними кружили дирижабли, сделанные из ванильных эклеров.
     А вот самой вкусной ёлкой (в этом были единодушны все городские собаки и кошки) была ёлка Гильдии Колбасников. С её веток, обмотанных гирляндами сосисок и копчёных сарделек, свисали ароматные окорока, тоненькие батончики сырокопчёной колбасы и пузатые батоны салями.
     Самой громкой была ёлка Гильдии Часовщиков - она тикала, звенела, пищала, дребезжала и, разумеется, непрерывно куковала. Самой страшной была ёлка Гильдии Оружейников – огромный ёж, ощетинившийся остриями шпаг, рапир, кинжалов и сабель. Какая ёлка была самой смешной? Ты думаешь, дружок, ёлка Гильдии Клоунов? Нет, это была ёлка Гильдии Башмачников. Вокруг неё парило облако хихиканья, то и дело разрываемое на куски взрывами хохота.
     - Ой, не могу!
     - Ой, держите меня!
     - Оооооууууёй, сейчас животики надорву!
     - Ой, сейчас описаюсь!
     - Да сдаётся мне, братец, ты уже того… Что это за лужа под тобой?
     - Ой, умора!
     Увидев эту ёлку, бургомистр Айбергена сначала оторопел, потом заржал, а потом, утирая слёзы, отозвал Главу Гильдии Башмачников в сторонку.
     - Милейший Сандалетти. Я высоко ценю Ваше тонкое чувство юмора, но то, что Вы сделали, это – в чистом виде издевательство. И не перебивайте меня! Если к завтрашнему дню Вы не украсите свою ёлку достойным образом, то я распоряжусь посадить Вас в тюрьму, а эту… как бы поаккуратнее выразиться?... мерзкую гадость с площади выбросить на помойку, где ей самое место.
     С этими словами Мюнстель схватил Сандалетти за шкирку и буквально ткнул носом в ёлку Гильдии Башмачников. Она на самом деле представляла из себя убогое зрелище. Обувных дел мастера пожадничали и решили нарядить ёлку тем, чем не жалко: каблуками сломанными, сапогами дырявыми, стельками рваными, ботинками, которые каши просили, и лаптями, которые сто лет не носили. На верхушке ёлки вместо звезды или изящного наконечника нагло торчал полусгнивший валенок.
     - Ух, скряги! Ух, скопидомы! – возмущался Мюнстель, покидая площадь. – Нет, я их в тюрьму сажать не буду! Я из них тапочки сделаю! А Сандалетти я в шлёпанцы раскатаю!
     Глава Гильдии Башмачников стоял ни жив, ни мёртв, трясся, как осиновый лист, и комкал в руках свой парадный бежевый цилиндр. Потом он что-то сообразил, подпрыгнул и опрометью кинулся к младшему магистру средней магии полупрофессору Тамтрямпампулусу.
     - Го-го-го-сподииииин полупрофессор, - жалобно блеял Сандалетти. – По-по-могииииите. Спа-спа- сииииите. Что-нибудь придуууууумайте!
     Тамтрямпампулус с важным видом открыл свою самую большую колдовскую книгу и долго-долго что-то бурчал себе под нос, перелистывая пергаментные страницы. Глава Гильдии Башмачников всё это время клацал зубами и обещал полупрофессору сто лет бесплатно обувать его и всех его родственников, включая троюродную сестру внучатой племянницы и сводного брата двоюродного дяди. Через два часа, когда количество обещанной обуви стало таким, что полупрофессор и вся его родня могли запросто превратиться в сороконожек и то не остались бы босыми, Тамтрямпампулус поднял глаза от магического трактата и заявил:
     - Я нашёл его! Я знаю, что нам поможет! Заклинание Иллюминартро!
     Полупрофессор и Сандалетти, не мешкая, отправились на площадь Ста Ремёсел, чтобы привести ёлку Гильдии Башмачников в божеский вид. Всю дорогу Тамтрямпампулус убеждал Сандалетти, что после того, как он – великий маг и чародей – тщательно подготовится и ровно в полночь произнесёт волшебные слова, ёлка башмачников станет такой… такой… такой… Полупрофессор не мог толком объяснить, какой станет ёлка, но был абсолютно уверен, что именно её жюри признает лучшей. В противном случае он обещал превратиться в мышь и скормить самого себя любимой кошке бургомистра.
     На следующее утро те горожане, которые не успели прийти на площадь в первый день конкурса, чтобы полюбоваться на ёлки, и решили это сделать на второй день, с дикими воплями носились по всему Айбергену, преследуемые летающими ботинками и сапогами. Взбесившаяся обувь при каждом удобном случае норовила поставить подножку и больно пнуть зазевавшегося беглеца.
     - Я перепутал всего лишь два слова в заклинании, - пытался оправдаться полупрофессор. – Это очень сложное заклинание. Если бы у меня всё получилось, ваша обувь стала бы сверкать, а не летать.
     Что касается бургомистра, то он был просто вне себя от ярости. Забравшись на башню ратуши, Мюнстель брызгал слюной и орал:
     - Сандалетти! Ты меня слышишь, Сандалетти? Подлец ты эдакий! Если завтра… Слышишь? Завтра! Если твоя ёлка не станет нормальной, я посажу тебя на вот эту башню и заставлю весь год… Слышишь? Весь год!!! … махать руками и каркать на потеху детворе.      Онемевший Глава Гильдии Башмачников, предчувствуя неминуемый позор, был готов сквозь землю провалиться. В этот момент он почувствовал, что кто-то тянет его за рукав.
     Господин Сандалетти, разрешите я Вам помогу.
     Перед ним стоял высокий нескладный юноша.
     - Меня зовут Алек Алеф, - представился он.
     Да-да-да, это был знаменитый Алек Алеф. Только тогда он был не Великим Магистром Белой Магии, а всего лишь начинающим волшебником.
     - Я тут одну штуку придумал. Это будет по-настоящему волшебная ёлка, - и, наклонившись, что-то горячо зашептал на ухо Главе Гильдии.
     Постепенно лицо Сандалетти начинало светлеть, и уже через пару минут он радостно хихикал и хлопал в ладоши.
     - Только вот это всё сначала расколдуйте, пожалуйста.
     - Это-то? Мигом.
     Алек Алеф взмахнул своей волшебной палочкой, и летающая обувь тут же исчезла.
     И вот настал последний день конкурса. Жюри, возглавляемое бургомистром, обходило площадь и выбирало лучшую ёлку. Выбор был невероятно трудным - споры ни на минуту не стихали. Кому-то больше всего понравилась ёлка Гильдии Стеклодувов, кому-то – ёлка Гильдии Кондитеров, кому-то – ёлка Гильдии Кузнецов. Подойдя к ёлке Гильдии Башмачников, все члены жюри начали испуганно озираться, ожидая какого-нибудь подвоха вроде вчерашнего. Но всё было тихо, мирно и вполне себе обычно. Кроме ёлки. Её-то обычной назвать было нельзя. От развешанного на ветвях просто в глазах рябило: мячи, калачи, книжки, коврижки, плюшки, игрушки, жилетки, таблетки. Всего не перечислишь.
     - Извольте-ка объясниться, господин Сандалетти, - ледяным тоном произнёс бургомистр. – Что всё это значит? Что делает на ёлке Гильдии Башмачников вот этот, скажем, конверт? Вы же не Гильдия Почтальонов!
     Мюнстель ткнул тросточкой в сероватый конверт с красной сургучной печатью, висящий на одной из веток.
     - Можно мне? – поднял руку Алек Алеф.
     - Прошу Вас, молодой человек.
     - Видите ли, господин бургомистр, этот конверт здесь неспроста. Разве смогли бы почтальоны разносить газеты и письма, если бы у них не было удобных ботинок? Ноги бы себе сбили – и все дела.
     - Разумно, - согласился Мюнстель. – А вот это ружьё?
     - Для солдата в походе хороший сапог – лучший друг.
     - А при чём здесь золотая монета?
     - А как же? Вот представьте, пришли Вы в банк, а Вам навстречу босой банкир выходит. Вы такому деньги доверите?
     Бургомистр хмыкнул.
     - Ну, пусть будет так. А зачем скрипка на вашей ёлке вальс играет?
     - Господин бургомистр! Кто же Вас без бальных туфель на королевский бал пустит? Взашей вытолкают.
     На каждый вопрос у Алека Алефа был готов ответ. Горожане, стоявшие вокруг, кивали головами и соглашались – да, без обуви никуда – всем нужны сапоги, ботинки и тапочки.
     - Вот моё решение! – наконец воскликнул Мюнстель. - Я – бургомистр Айбергена, города Ста Ремёсел – объявляю ёлку Гильдии Башмачников победительницей нашего конкурса.
     И все, кроме Линзетти, так надеявшегося на победу Гильдии Стеклодувов, бурно зааплодировали.
     Ёлки на главной площади (к радости горожан) простояли до самого Нового Года, и все, кто хотел, смогли не раз ими полюбоваться. И слегка похихикать… перед ёлкой Гильдии Башмачников. Почему? Помнишь, дружок, Алек Алеф обещал Сандалетти сделать по-настоящему волшебную ёлку? Ну так вот, получается, что слово своё он сдержал, но чтобы никто не сомневался, поставил перед ёлкой табличку, на которой было написано…
     С соображалкой у Алека Алефа всё было в порядке, и магию он уже тогда неплохо знал. А вот с правописанием - беда.
     Под ёлкой Гильдии Башмачников стояла табличка с надписью: ВАЛШЕБНАЯ ЁЛКА!
     Без единой буквы «о»!