Колдовской ребёнок (легенда о Киме)

     Ким был сыном ведьмы Аллонды и темного мага Доллинга. Он родился на севере Волшебной Страны в фамильном замке отца Доллингшлосс. Старинная крепость стояла неподалеку от города Нейл на пересечении пяти дорог. Одинокая и неприступная. Окруженная еловым лесом. Переполненная страданиями, болью и страхом, как и любое жилище темных волшебников. Время от времени по ночам Доллингшлосс освещался призрачными фиолетовыми огнями, а его башни начинали печально гудеть наподобие огранных труб. Птицы, звери и фейри в ужасе разбегались и разлетались во все стороны, стараясь укрыться в берлогах, гнёздах и норах как можно дальше от этого мрачного места. Все они знали, что в такие ночи Аллонда и Доллинг готовятся к колдовской охоте. Ведьмак и ведьма бормотали таинственные заклинания и кружились в водовороте темных сил. Супруги, как губки, впитывали энергию Смерти, чтобы на следующий день, обернуться воронами и со злобным клёкотом парить над обрывистыми берегами реки Улль, высматривая добычу. Заметив зазевавшуюся косулю или жирного кабана, они камнем бросались вниз, а из их глаз вылетали зеленые и красные молнии, разившие наповал несчастное животное. Аллонда и Доллинг опускались на землю, снова превращались в людей, отращивали вместо рук длинные, острые, как бритвы, клинки и освежевывали дичь. Потом они разделывали её, и довольные возвращались к себе домой с торбами, набитыми большими кусками сочного, ещё дымящегося мяса. Лес с облегчением выдыхал.
     Кима же колдовская охота совершенно не пугала. Во-первых, он с малых лет привык к ней, а, во-вторых, пока родителей не было в замке, с мальчиком оставалась его нянюшка – привидение по имени Кларисса. Она была нежная, добрая и ласковая. Никогда, в отличие от отца и матери, не заставляла его учить темную магию и превращать ящериц в саламандр или петухов в василисков, а, напротив, придумывала для своего воспитанника невероятно интересные занятия. Например, как сделать из желудей, пластилина и спичек маленьких человечков. Ким уже умел оживлять кукол, и его поделки весело отплясывали на большом столе под звуки флейты, на которой играла Кларисса. Однажды утром - под Новый год - привидение научило мальчика вырезать из листов белой бумаги снежинки, и Киму это так понравилось, что к возвращению родителей весь замок был увешан ажурными декорациями. Как будто белыми плетистыми розами. Наверное, маме понравится? Ну, не может же не понравиться!
     - Фу, какие мерзкие глупости! – раздраженно фыркнула, едва появившись, Аллонда.
     Мальчик, с нетерпением ждавший похвалы, буквально сжался в комочек и спрятался за портьерой. Ведьма легким движением руки воспламенила бумажные украшения, и через секунду они обратились в сероватый пепел.
     - Так-то лучше. Малыш, - позвала мать. – Пошли со мной. Сегодня я научу тебя делать смертельно опасный яд из лягушачьей крови.
     Расстроенный Ким послушно поплёлся в классную комнату. Ему совсем не хотелось заниматься черной магией.
     Однажды он поделился своими мыслями с отцом.
     - Фу, какие мерзкие глупости! – раздраженно фыркнул Доллинг, точь-в-точь, как Аллонда. – Ты – сын колдуна и ведьмы. Ты просто обязан изучать магию Огня и магию Хаоса. Что может быть важнее этого?
     - Но, пап. Представь, как было бы здорово, если мы – все втроем – ты, я и мама поиграли бы сейчас в лото и…
     Ким не успел договорить.
     - Как ты только мог подумать о том, чтобы тратить своё драгоценное время на это… эти… эту чушь?! Какой позор! Мой сын - сын тёмного мага - мечтает об игре в лото вместо того, чтобы прилежно зубрить заклинания. Кто вбил тебе в голову этот бред? А, я догадываюсь. Кларисса! Кто же ещё? Я покажу мерзавке. Завтра же утром духу её не будет в Доллингшлоссе!
     Ким бросился к нянюшке.
     - Ну-ну-ну, успокойся, - поспешило утешить мальчика любимое привидение. – Твой отец просто погорячился: он не может заставить меня покинуть Доллингшлосс.
     - Никогда-никогда?
     - Никогда-никогда, - заверила Кима Кларисса. – Любое привидение, прожив сто лет (а я прожила куда как больше), оказывается навсегда привязанным к своему дому. Крепко-накрепко. И никакой магии не под силу разорвать эту таинственную связь. Даже если замок будет разрушен, я вечно буду жить в его руинах. Такова судьба привидений.
     - Значит, мы снова будем вместе? Значит, я не останусь в одиночестве среди этих мрачных коридоров и холодных комнат? – заметно повеселел мальчик.
     - О каком одиночестве ты говоришь? Ведь у тебя есть мама, есть отец. Он зачастую вспыльчив и далеко не всегда приветлив. Но я уверена, что он любит тебя. И мама, конечно же, любит…
     - Хотел бы я тоже полюбить своих родителей, - вздохнул Ким.
     - А разве ты их не любишь?
     - Я не знаю. Я очень хочу их любить. Но в последнее время это почему-то не получается. Любовь – это тепло и свет, а вокруг меня только холодные сумерки.
     Кларисса едва слышно вздохнула, не найдя подходящих для ответа слов. «Холодные сумерки, - размышляла она. – Холодные сумерки. Точнее не скажешь. Ах, мой мальчик. Как же тонко ты чувствуешь! Как жаль, что эти сумерки постепенно проникают в тебя – я-то вижу. Пройдёт лет десять, ты превратишься в колдуна, и такие же холодные сумерки окутают твою душу и погасят внутри тебя твоё маленькое солнышко».
     Холодные сумерки. Киму, стоявшему над гробом отца, казалось, что эти страшные тени проглотили весь замок и теперь медленно растворяют окрестности: дерево за деревом, травинку за травинкой. Доллинг случайно погиб на колдовской охоте, не заметив пролетавшего поблизости голодного дракона. Маг и Аллонда попытались сбить чудовище, выпустив целый сноп молний, но дракон уже успел перекусить крыло ворона, и раненный Доллинг рухнул на землю. Ведьма отказалась превращать своего мужа в зомби, и спустя три дня на маленьком кладбище во дворе замка проходили пышные похороны.
     Мальчик не плакал, он только шептал: «Папа, папа, почему же всё так случилось?» Чья-то рука в перчатке из грубой кожи легла ему на плечо. Ким обернулся. За его спиной стояли Аллонда и её брат – дядя Циммер.
     - Я думаю, что тебе и маме лучше – хотя бы на время – перебраться ко мне, в Нейл. Здесь одним вам будет… неуютно. У меня в городе огромный дом. Моему сыну скоро исполнится десять лет, и я уверен, что вы подружитесь. А ещё я продолжу учить тебя тайнам чёрной магии.
     Дядя Циммер загадочно улыбнулся и слегка потрепал племянника по голове.
     - В память об отце ты должен стать великим колдуном. Таким, каких ещё не бывало в Волшебной Стране.
     Киму совсем не хотелось уезжать из Доллингшлосса и расставаться с Клариссой, но он понял, что спорить со взрослыми бесполезно, и обречённо кивнул в ответ.
     - Вы правы: так будет лучше, дядя.
     В Нейле у Циммера действительно был огромный пятиэтажный дом, обнесенный высоким кирпичным забором. «Как будто никуда и не переезжал, - размышлял Ким. – Здесь также пусто и мрачно. И те же холодные сумерки». Только Клариссы не было… А Цанзер - сын дяди Циммера… Это было сущее наказание.
     - Эй, деревенщина. Ну и дурацкий у тебя камзол, - так он поздоровался с Кимом.
     - Почему дурацкий? – обиделся мальчик.
     - Ты – дурак, и камзол у тебя дурацкий.
     Ким пожал плечами и еще больше обиделся. Но это были ещё цветочки.
     Цанзер постоянно дразнил и задирал двоюрного брата по любому поводу. Однажды дело дошло даже до драки. Аллонда и Циммер, не разбираясь, кто прав, кто виноват, обвинили во всём Кима и в качестве наказания на шесть часов заперли мальчугана в сыром подвале.
     «Ничего, ничего», - не сдавался Ким. – «Через две недели я пойду в школу. Там будет много детей, и я обязательно с кем-нибудь подружусь. Мы будем вместе играть, сможем вместе гулять. Всё будет хорошо!»
     Увы, его надеждам не суждено было сбыться. Одноклассники сторонились колдовского ребёнка: дети очень боялись сына ведьмы.
     - Да, ну его, - перешёптывались они между собой. – Кто знает, что у него на уме?
     - Ага. Обидится – убьёт и не поморщится. Он же колдун, хоть и маленький.
     - И мне мама говорила: держись от чёрной магии подальше. Чем дальше, тем лучше.
     - Во-во! Отойдём-ка в сторону – Ким идёт.
     Когда перед уроком он входил в классную комнату, все игры и разговоры тут же прекращались. В гробовом молчании Ким, насупившись, проходил к последней парте в самом дальнем от окна ряду (за ней никто не хотел сидеть). Про себя он называл такие моменты – «молчаливой пыткой», и, чтобы избежать её, начал по утрам опаздывать в школу, а после переменок старался заходить в класс вместе с учителем, когда все уже расселились, успокоились и приготовились к занятиям.
     Одноклассницей Кима была девочка по имени Грейс – внучка волшебницы Ико, жившей в том же городе. Грейс – добрая душа – сочувствовала Киму и очень жалела его, но подойти и подружиться с мальчиком духа у неё не хватало.
     - Вдруг на меня начнут коситься, как на него? – поделилась она сомнениями со своей бабушкой.
     - А тебе хочется подружиться с ним?
     - Я была бы не против. Он такой тихий, спокойный. Очень умный и, мне кажется, добрый… Но этого никто не замечает. И потом, разве ты не будешь против?
     - Почему я должна быть против?
     - Он - сын ведьмы, и, как говорят, будущий колдун, а ты – добрая волшебница.
     - Запомни, девочка, - подняла палец Ико – она всегда так делала, когда хотела объяснить внучке что-то очень-очень важное. – В Волшебной Стране не бывает злых и добрых людей. Их вообще не бывает. Бывают злые и добрые дела, бывают поступки, за которые должно быть стыдно, и поступки, которыми можно гордиться. Лично я считаю, твои одноклассники по отношению к Киму ведут себя далеко не лучшим образом, а твоё желание подружиться с ним – весьма похвально. Пригласи-ка его к нам в пятницу вечером на чашечку чая.
     - А он согласится?
     - Я уверена, что он не просто согласится, а даже обрадуется. Ведь ты сама говорила, что у него нет друзей.
     - Да, это правда. Но как я приглашу его?
     - Просто подойди и пригласи.
     Грейс так и сделала. Попутно она убедилась, что бабушка, как всегда, оказалась права: Ким настолько обрадовался приглашению, что разнервничался и два раза ломал карандаш в руках, пока пытался записать адрес – бульвар Эдельвейсов, дом 2.
     «В гости нельзя идти с пустыми руками», - размышлял мальчик. – «По-хорошему, надо было бы купить какой-нибудь подарок, но…». Карманных денег Киму ни Аллонда, ни, тем более, Циммер не давали.
     Может быть, нарвать букет цветов? Это была хорошая мысль, но, к сожалению, зима в городе Нейл наступает очень рано, и в середине сентября цветов в тех краях днём с огнём не сыщешь.
     «Стоп! А ведь я же могу их наколдовать», - сообразил Ким. Ему не нравилось изучать магию, но занимался он прилежно и к восьми годам уже многому научился.
     В пятницу вечером Ким постучался в дверь дома, где жила волшебница Ико, держа в руках огромный букет из красных, розовых и белых цветов. Как они назывались, мальчик не знал. По правде говоря, он даже не знал, существуют ли вообще такие цветы – ведь он их сам нафантазировал.
     Открыв дверь, пожилая волшебница ахнула.
     - Какой восхитительный букет! Какие красивые цветы! Просто невероятно! Спасибо, Ким. Заходи, пожалуйста.
     Ким робко прошёл в прихожую.
     - Судя по этому букету, ты великолепно научился колдовать…
     Мальчик испугался.
     - Вы… Вы… Вы прогоняете меня?
     - Почему ты так подумал? Ах, да, - засмеялась Ико. - Ты - сын ведьмы, а я - добрая волшебница?
     Ким судорожно сглотнул. Ему так хотелось остаться в этом тёплом и уютном доме хотя бы ещё на пять минут, так хотелось подружиться с Грейс: сил кивнуть уже не было – вдруг действительно выгонят?
     - Поверь мне, - ласково улыбнулась Ико. – Всё это не имеет никакого значения. Эти глупости придумали люди, которые ничего не понимают в магии, и поэтому боятся волшебников и всего того, что с ними связано.
     Ким слега успокоился, а Ико тем временем продолжала.
     - Я отнюдь не собиралась тебя прогонять. Я очень рада тому, что ты пришёл, и мне очень понравился твой букет. Ну, не стой, как столб - проходи в комнату. Стол уже накрыт, плюшки остывают, а Грейс ждёт тебя не дождётся.
     И она легонько подтолкнула мальчика. Впрочем, того и не надо было уговаривать: Ким не вошёл в комнату, а буквально влетел, едва не врезавшись от волнения в дверной косяк. А дальше…
     Дальше всё было просто замечательно.
     Ико, Грейс и Ким пили вкуснейший грушевый чай с ванильными пышками и черничным вареньем. Потом волшебница показала Киму свой сад, где росли белоснежные лилии, каждый бутон которых по утрам на радость окрестной детворе наполнялся молочным коктейлем. А потом он вместе с Грейс два часа собирал из конструктора замок эльфов. Это был лучший вечер в жизни мальчика!
     Набравшись смелости, перед уходом Ким хотел спросить Ико, нельзя ли хотя бы ещё один раз прийти к ней в гости, но волшебница его опередила.
     - Ким, я жду тебя через неделю – в следующую пятницу. А если хочешь, приходи прямо завтра. Или в тот день, когда захочешь.
     - Завтра, завтра! – запрыгала Грейс.
     - Да. Да. Да. Конечно! – сердце Кима от радости забывало биться и прыгало то вправо, то влево, то вверх, то вниз.
     Теперь – каждый раз, когда Киму удавалось сбежать от Аллонды и Циммера – он спешил в гости к доброй волшебнице и Грейс, где его неизменно ждал радушный приём. Впрочем, матушка и дядя в последнее время, почти не обращали внимания на мальчика: с раннего утра они запирались в лаборатории на чердаке дома, входить куда детям строжайше запрещалось. Киму это было только на руку.
     Однажды - он как раз спешил на бульвар Эдельвейсов - его кто-то окликнул:
     - Ким! Ким!
     Мальчик огляделся по сторонам. Никого.
     - Ким! Посмотри налево и вверх.
     В переплетении черных веток старого вяза он заметил какой-то расплывчатый силуэт.
     - Ким! Это я – Кларисса. Твоя нянюшка из Доллингшлосса.
     - Кларисса! Милая нянюшка! Как хорошо, что ты появилась. Пошли скорее - меня ждут в гости, и я уверен, что и тебе будут рады. И Ико, и Грейс. Они такие добрые и замечательные. Как ты. Вам обязательно надо познакомиться…
     - Послушай, Ким, сейчас не время…
     - Но…, – Ким внезапно осёкся. - Но ты же говорила, что не можешь покинуть замок. Как ты оказалась здесь?
     - В этом-то всё и дело. Я родилась и выросла в этом городе. Я любила и люблю его всем сердцем и всей душой. Но сейчас над Нейлом нависла смертельная опасность, поэтому я выпросила у Вина Ши разрешение на один час покинуть Доллингшлосс, чтобы прилететь сюда и предупредить тебя. Спеши домой, Ким. Подслушивать нехорошо, но иногда необходимо. Узнай, что задумали Аллонда и Циммер. Узнай и постарайся им помешать. Прощай. Я в тебя верю…
     Силуэт Клариссы растворился в вечерней дымке, а обеспокоенный Ким развернулся и побежал домой, перепрыгивая через лужи и кучи палой листвы. Подбежав к воротам и отдышавшись, мальчик пробормотал заклинание невидимости, добавил заклинание бестелесности и просочился сквозь кирпичный забор и каменную стену внутрь дома.
     По счастливой случайности Ким сразу же попал в комнату, где находились Аллонда и Циммер. Тёмный маг, завернувшись в коричневый плащ, большими шагами расхаживал по комнате, а ведьма сидела за столом и нервно постукивала пальцами по столешнице. Оба были взволнованы и не заметили Кима, хотя в обычной ситуации заклинания юного волшебника, конечно же, не смогли бы скрыть его от глаз мамы и дядюшки.
     - Ну, Аллонда, - потирал руки Циммер. – Всё готово. Наш час пробил. Сегодня мы покажем Нейлу – да что там Нейлу, всей Волшебной Стране – кто настоящий хозяин всего и всех.
     - Настоящие хозяева, - поправила брата Аллонда.
     - Да-да, ты права, сестрёнка. Мы! Сегодня или никогда. Мы разрушим этот город, сотрём его в порошок. Страх перед нашей силой заставит людей преклоняться перед нами, сделает короля Волшебной Страны нашим покорной слугой. Могущество. Власть. Богатство. Эк-са-ла-ти-ум. Эк-са-ла-ти-ум, - повторил колдун, наслаждаясь каждым слогом, как драгоценными глотками дорогого вина.
     Ким оцепенел от ужаса. Он знал, что Эксалатиум – это одно из древнейших заклинаний чёрной магии – заклинание абсолютного разрушения. Оно вызывает тёмные силы из чрева Вселенной, и никакая светлая магия не может им противостоять.
     - И всё-таки я беспокоюсь. Получится ли? – нервно закусила губу Аллонда.
     Ким думал о том же. Эксалатиум – невероятно сложный ритуал: одно неверное движение, одно неправильное произнесённое слово – и все силы Хаоса обрушиваются на мага, превращая его самого (а не то, что он хотел уничтожить) в прах и пепел.
     - Не волнуйся, сестрёнка. Мы с тобой столько раз репетировали. И потом, - Циммер расплылся в злорадной улыбке. – Никто до нас не додумался, как привлечь для этого ритуала тренированных бесов.
     - А будут ли мелкие твари слушаться нас?
     - Сестрёнка! Ты задаёшь мне этот вопрос уже в десятый раз, и я в десятый раз отвечаю тебе: бесы сделают всё, как надо. Я наложил на них заклятие четырёх колец, и теперь они – послушные овечки в моих руках.
     - Но если кто-нибудь захочет освободить их именно в этот момент…
     - Не стоит даже думать об этом, - отмахнулся Циммер. – Освободить бесов под силу только тёмному магу, а все наши друзья, едва почуяв, что мы начинаем произносить Эксалатиум, замрут и будут с нетерпением и восторгом ждать окончания этого спектакля.
     - Ну, что ж, - вставая, вздохнула Аллонда. – Ты прав: мы, похоже, предусмотрели всё. Поспешим же, брат! Времени до начала лунного затмения остаётся не так уж много.
     А как спешил Ким! Он опрометью выскочил из дома и, не обращая ни на что внимания, понёсся к дому волшебницы Ико.
     Дверь ему открыла Грейс.
     - Ким! Что случилось? Ты похож на…
     - Где Ико? Где Ико?! – срываясь на свистящий шёпот, хрипел Ким.
     Через пять минут мальчик, сидя в кресле, дрожа и сжимая в руках чашку с ароматным чаем, закончил пересказывать волшебнице всё, что он случайно узнал этим вечером. Ико притихла и расстроено покачала головой.
     - Они задумали страшное, Ким. И самое страшное в том, что я не знаю, как им помешать. Светлая магия бессильна против Эксалатиума.
     Ким выронил из рук чашку, больно обжёгся горячим чаем, но даже не заметил этого.
     - Я! Я знаю! Я знаю как. Я же говорил. Надо освободить бесов.
     - Для этого нужно знать чёрную магию, - возразила Ико. – Ты… Ты?!!!
     - Да! Я знаю. Я умею. Я никогда не пробовал, но уверен, что у меня получится! Только…
     - Что «только»?
     - Только не могли бы Вы чуть-чуть мне помочь? – почти шёпотом произнёс Ким.
     - С радостью, малыш, но чем я могу помочь тебе? Я не знаю чёрной магии. Она мне противна и ненавистна.
     - А Вам и не придётся ничего делать, - поспешил заверить волшебницу мальчик. – Просто встаньте рядом со мной и… держите меня за руку.
     - И всё? Разве это поможет?
     - Я прошу Вас.
     Через минуту они уже стояли до дворе дома, и Ико держала Кима за руку.
     - Прости, но я всё-таки не могу понять: зачем ты позвал меня? Мы - светлые маги - берёмся за руки, чтобы объединить энергию и помочь друг другу. Вам – тёмным магам – насколько я знаю, это не к чему: вы же - каждый сам за себя.
     - Я прошу, госпожа Ико. Ни о чём не спрашивайте и не бойтесь – я не причиню Вам зла.
     - Я и не боюсь, - пожала плечами волшебница. – Просто всё это очень странно.
     Прошло полчаса. Становилось зябко и неуютно. Вдруг воздух подёрнулся рябью, явственно запахло серой.
     - Бесы, - прошептала Ико.
     - Бесы! - уверенно подтвердил Ким. Куда девался щуплый испуганный мальчишка? Почувствовав приближение опасности, Ким напрягся, распрямил плечи, расправил грудь. Его губы превратились в тонкую полоску, а в глазах зажёгся холодный бешеный огонь. Ико не на шутку перепугалась, но не подала виду.
     Ким начал колдовать. Пальцы свободной руки сжались в кулак. Ногти вонзились в ладонь. Закапала кровь. Зубы заскрежетали и начали крошиться, а всё тело сотрясалось в причудливых корчах.
     Внезапно прогремел гром. Небо вспыхнуло яркими полосами. Они закрутились, слились в одну и молнией ударили прямо в Кима. Мальчик вскрикнул и рухнул, как подкошенный.
     - Ким! Ким! – склонилась над ним Ико. Волшебница всё поняла: Ким освободил бесов и принял на себя их смертельный удар, который предназначался для ни в чём неповинного города. Нейл был спасён.
     - Ким! Ким! – всхлипывая, продолжала звать Ико.
     Вдруг фигура мальчика начала таять, а потом вспыхнула и исчезла. И в тот же миг в темном осеннем небе зажглись и начали переливаться таинственные, но безобидные огни Северного сияния, в которое превратился Ким.