Серебряный дракон

     - Ну, давай-давай! Быстрее! Почему ты достал три левых ботинка? У тебя три левых ноги? О, ужас! Парню семь лет, а он не может сам надеть башмаки! Позор, Лентолио! Я сейчас превращу тебя в воздушный шарик, покрепче привяжу к руке и пулей вылечу из дома. Может быть, тогда я успею к началу состязания. Если, конечно, твой дорогой брат…
     Лентолио – пухленький мальчишка с невероятной копной непослушных льняных волос – поднял свои огромные голубые глаза на старшую сестру.
     - А почему в воздушный шарик?
     Хиханька Хаханька ответить не успела, потому что в комнату ворвался маленький тайфун; опрокинул стул, перевернул этажерку и затараторил.
     - Я только что видел на улице огра на самокате. Представляете? Самокат трехколёсный, и все колёса – разные: одно колесо синее, другое – жёлтое, а третье – зелёное. Но насчёт третьего я не уверен: я его толком рассмотреть не успел. Потому что, когда я увидел жёлтое колесо, я вспомнил жёлтые тюльпаны, которые растут на даче у тётушки Амелии, и её вкуснейший бананово-яблочный пирог со взбитыми сливками. И начал думать: почему ни в одном продуктовом магазине не продаются взбитые сливки для огров? Мох жареный продаётся, лишайники маринованные продаются, взбитые сливки – нет. И я вот что понял: огры, они же такие огромные, значит и баллончики со взбитыми сливками для них должный быть гигантскими, то есть даже не гигантскими, а ого-го! А такой баллончик, то есть не баллончик, а баллонище – он же любую полку в магазине раздавит, а, с другой стороны…
     - Балтазар! Да замолчи же ты хоть на секунду! Видишь, Лентолио вместо того, чтобы одеваться…
     - Нет, ну не может такой баллон раздавить полку. Взбитые сливки, они – лёгкие…
     - А какого цвета будет воздушный шарик?
     - ТАК!!!!!!!!!!!!!
     От этого дикого крика в погребе свернулось молоко, а горшки с геранью, стоявшие на подоконнике, сделались невидимыми. Хиханька Хаханька, маленькая добрая волшебница, была просто вне себя от бешенства. Но почему именно в день Серебряной Игры – день, когда соревнуются лучшие маги Волшебной Страны, день состязания, на которое Хиханька Хаханька всю жизнь мечтала взглянуть хотя бы одним глазком и на которое она просто чудом достала три пригласительных билета - вот в этот самый день родители уезжают на юбилей к какому-то там троюродному дядюшке в город Ай-Али, а ей оставляют, в качестве подарочка, двух младших братьев? Почему??? Почему она должна идти на Серебряную Игру не со своими любимыми подружками, а с этими маленькими монстрами? Да и какое там «идти»? Собраться толком не получается.
     На самом деле, Хиханька Хаханька очень любила Балтазара и Лентолио. Хотя иногда ей казалось, что родители, так удачно выбравшие имя для неё, сильно ошиблись с именами младших членов семьи: неуклюжего увальня Лентолио нужно было бы назвать Лентялио, а непоседливого говоруна Балтазара – Болталио.
     Впрочем, все эти рассуждения исправить ситуацию не могли. «Без магии не обойтись», - решила Хиханька Хаханька щёлкнула пальцами, пробормотала заклинание, и в тот же миг оказалась сидящей в первом ряду на огромной арене Палаццио Маджико, где вот-вот должны была начаться Серебряная Игра. В кресле слева от Хиханьки недоумённо моргал Лентолио, справа – восторженно вертел во все стороны головой Балтазар.
     - А чё здесь такое будет-то? – начал гнусавить один из братьев.
     - Ух-ты! Смотри! Вон там – прямо напротив – это Витас? Великий Герцог Тёмных Эльфов? Правда, что у него есть Жезл Молний, который может громко-громко бабахнуть? Как же он устроен? Я думаю, что там такая бабахалка внутри, и ещё кнопочка. А кто это сидит рядом с ним? - непрерывно трещал второй брат.
     Я надеюсь, дружок, тебе не надо объяснять, какая реплика принадлежала Балтазару, а какая Лентолио? Хиханька Хаханька попыталась ответить на оба вопроса одновременно.
     - Сейчас здесь начнётся Серебряная Игра. Раз в десять лет лучшие маги Волшебной Страны устраивают соревнование. Это чуть-чуть похоже на Конкурс Магии, который каждый год – в начале мая – проводят Вина Ши, но не совсем. На Конкурсе Магии каждый из участников вправе делать всё, что угодно. А здесь есть чёткие правила, которые нельзя нарушать; и потом, это не конкурс, а игра. Да-да, игра. Играют три команды. В каждой – два мага. Волшебница Интерина и моя учительница – волшебница Млада – будут сегодня играть за команду Строителей. Их задача создать на этой арене удивительный мир – Чудесную Землю. Команда Людей – за неё сегодня играют волшебник Ларс и магистр Корнелиус – должна населить этот мир, а команда Чародеев – наполнить Чудесную Землю волшебством. Чародеями сегодня будут Герцог Витас и сидящий рядом с ним Великий Магистр Белой Магии Алек Алеф.
     Тут Хиханька Хаханька тяжело вздохнула.
     - Тебя что-то расстроило, сестрёнка? – участливо поинтересовался Балтазар.
     - Угу, - ещё раз вздохнула Хиханька Хаханька. – Я решила болеть за госпожу Младу и её команду – команду Строителей, а два самых сильных мага играют за команду Чародеев.
     - Ты сама говорила, что иногда новичок побеждает мастера, - попытался подбодрить сестру Лентолио.
     Девушка рассмеялась и потрепала брата по пышной шевелюре.
     - Новичков здесь нет. Все участники – и Ларс, и Корнелиус, и Млада, и Интерина, и Витас – они играли в Серебряную Игру столько раз, что уже не помнят сколько. И последние лет сто никто не может выиграть у Алека Алефа, за какую бы команду он ни выступал.
     - А у него вообще можно выиграть?
     - Можно. Чтобы победить, нужно собрать серебра больше, чем другие команды. Игра поэтому и называется Серебряной.
     - Подумаешь! Наколдовал побольше серебра и выиграл! Что им стоит – они же все великие маги.
     - Так, да не так. В Игре есть несколько правил. Самое главное: серебро не должно появляться ниоткуда и просто вдруг. Ну, например, стоит замок и - раз-бабах! - все башни стали серебряными. Как это они из кирпичных в серебряные превратились? Не по правилам. Дрейды – они в Игре судьи – ой, как внимательно за этим следят. А теперь – тихо! Игра начинается.
     И действительно, пока Хиханька Хаханька объясняла братьям правила Серебряной Игры, маги вышли на арену, разбились по командам и о чём-то тихонько шептались между собой. Из центральной ложи поднялась дрейда Марген, позвонила в серебряный колокольчик и, дождавшись тишины, объявила:
     - Пусть начнётся Игра!
     Волшебники поклонились могущественной фейри, а после этого Ларс, Корнелиус, Витас и Алек Алеф знаками предложили команде Строителей сделать первый ход.
     Млада не стала возражать, взмахнула правой рукой и посреди арены появилась чудесная долина. С одной стороны её окружали скалы – такие высокие, что их вершины терялись в белоснежных облаках, похожих на сахарную вату, с другой стороны – зелёные холмы, покрытые цветущим кустарником.
     - Наверняка, Интерина где-то спрятала залежи серебра, но где – показывать пока не хочет, - объяснила Хиханька Хаханька Балтазару и Лентолио.
     Следующий ход по жребию должна была делать команда Чародеев. Алек Алеф прошептал заклинание и над чудесной долиной закружились семь огромных чёрных драконов.
     - Рискованный ход! – продолжала комментировать происходящее Хиханька. – Чародеи сильно затруднили игру для команды Людей – ведь драконы необычайно кровожадны. Но и Чародеям теперь придётся несладко: магия драконов слишком сильна, чтобы в Игру можно было добавить какую-то другую магию.
     - А что им мешает на следующем ходе убрать драконов?
     - Нет, Балтазар, так нельзя. Второе правило Игры гласит, что команды не имеют права уничтожать то, что сами до этого создали.
     Пришёл черёд команды Людей. После недолгого совещания магистр Корнелиус объявил:
     - Мы передаём ход команде Строителей.
     Разочарованный вздох повис над трибунами, да и Млада с Интериной явно не обрадовались. Они в задумчивости обходили арену и выглядели сильно озадаченными.
     - Неужели они тоже пропустят ход? – забеспокоилась Хиханька Хаханька. - Дело в том, что у каждой команды есть всего семнадцать ходов. Это – третье правило Игры. Команды Людей один свой ход уже потеряла, а сейчас, похоже, и команда Строителей не знает, что делать. Нет! Смотрите! У них всё получилось!
     Заклинание Интерины раскололо одну из скал, окружавших долину, и в тот же миг из разлома хлынул ревущий водопад. Драконы испуганно шарахнулись в сторону, продолжая кружиться над холмами, но даже близко не приближаясь теперь к другой стороне долины.
     Витас дождался, пока поток воды превратится в полноводную реку, текущую теперь через всю арену, и перекинул через неё десяток мостов, под каждым из которых сразу же начали суетиться тролли.
     - Хитрец! – восторженно выдохнула Хиханька Хаханька. – Тролли драконов не боятся, а драконы с троллями не связываются. Зато тролли вполне смогут брать с проходящих через мосты по серебряной монетке, и накопить к концу игры приличное состояние.
     Ход команды Людей был очевиден: около водопада, к которому боялись приближаться драконы, выросла небольшая деревушка с белыми, синими, зелёными и оранжевыми домами, аккуратными палисадниками и яблоневыми садами.
     - Два раунда завершены. У команд осталось по пятнадцать ходов. Серебра нет ни у кого, - раздался голос дрейды Марген.
     - Мне кажется, - размышляла Хиханька Хаханька. – Что Младе сейчас нужно рассадить под всей долине цветы: такие же прекрасные, как в её оранжереях. Тролли, они сами - безобразные, и ничего красивого вокруг себя терпеть не могут. Значит, бросятся цветы вытаптывать, пока будут туда-сюда бегать, заблудятся, за свои мостики передерутся, так на всё время Игры, считай, и выбыли. Либо команде Чародеев нужно будет лишний ход тратить, чтобы своих питомцев утихомирить. Хотя драконы – куда большая опасность. Что с ними-то делать? Ой, а это зачем?
     Млада высадила не цветы; по её повелению на холмах, которые до этого были покрыты кустарником, поднялся густой ельник.
     - Похоже на то, - предположила Хиханька. – Что Интерина и Млада в этих самых холмах и спрятали залежи серебра. А теперь пытаются их то ли замаскировать, то ли защитить. Но как можно ёлками защититься?
     Но оказалось, что вполне даже можно. Словно услышав слова маленькой волшебницы, Алек Алеф бросил драконов на разведку боем. Крылатые чудовища спикировали на только что возникший лес, и одним дружным выдохом сожгли его дотла. А потом вдруг с диким карканьем бросились прочь и начали кружить над центральной частью долины, бросая испуганные взгляды в сторону холмов.
     - Вот оно что! – рассмеялась Хиханька. – Это были не простые ели, а ели Нелетели. Драконы ужасно боятся, что, нанюхавшись дыма от этих еловых дровишек, они разучатся летать.
     - Подумать только, - изумился Балтазар. – Мне всегда казалось, что драконы самые грозные, свирепые и бесстрашные существа в Волшебной Стране, а оказывается, они и грохота водопада боятся и дыма от костерка.
     - Не обольщайся, братик милый. Драконы – действительно самые грозные и свирепые создания. И с ними всегда нужно держать ухо востро. Впрочем, сейчас интереснее всего не это, а то, чем ответит команда Людей. Как они попробуют добраться до заветных холмов? Серебро точно должно быть там.
     Ларс и Корнелиус особо долго не думали. Драконы ещё не успели сделать полный круг над долиной, а на окраине деревушки уже появилась шахта.
     - Ну и глупые они твои волшебники, - фыркнул Лентолио. – Зачем им эта шахта? Построили бы ещё одну деревушку – прямо на холмах – там шахту бы и делали. Раз – и в дамках.
     - Нет, так тоже нельзя. Одно из правил Игры гласит, что запрещено повторять сделанный ход. Понимаешь? Команда Людей не может построить ещё одну деревню, команда Чародеев не может ещё раз выпустить драконов, команда Строителей не может вырастить ещё один лес.
     - Тогда они могли бы построить город, - не сдавался Лентолио. – Город же можно построить?
     - Город - можно. Только опасно. Если другая команда обрушит городские стены, то под обломками погибнут все жители – такое уже неоднократно бывало во время Серебряных Игр. Но зачем Ларс и Корнелиус построили в своей деревне шахту, я и сама понять не могу.
     Тем временем над ареной разверзлись хляби небесные, сначала заморосило, потом начался довольно сильный дождь, а через мгновение хлынул настоящий ливень – свой ход сделала команда Строителей. Протекавшая по долине река превратилась в бурный поток и сразу смыла все мостики. Лишившиеся крыши над головой тролли разбежались кто куда, крайне недовольные произошедшим.
     Витас был разозлён не меньше. Он нервно сжимал и разжимал пальцы на рукоятке Жезла Молний – надо было что-то срочно придумывать.
     - Вот сейчас он бабахнет! – буквально затрясся в радостном ожидании фейерверка Балтазар.
     Но его надеждам не суждено было сбыться.
     - Напоминаю уважаемому Герцогу дроу, - раздался голос дрейды Марген. – Что во время Серебряной Игры участникам строжайше запрещено применять оружие: и обычное, и, тем более, магическое.
     Витас едва заметно поклонился в сторону центральной ложи, давая понять, что и не думал нарушать правила.
     - Ну, воооот, - разочарованно протянул Балтазар. – А я думал, будет веселуха.
     - Ещё какая! Ты смотри, кого Витас выпустил.
     - Ой, правда! – оживился старший из братьев.
     Перед толпой рассерженных троллей кривлялся маленький гоблин. Они, вообще, противненькие эти гоблины, а этот был всем гоблинам гоблин. Чего он только не вытворял! На голове стоял, язык показывал, ноги себе в рот засовывал, а руки, даже неприлично сказать куда.
     - Ты, это самое, как его, это зачем? – заревел самый большой и безобразный тролль.
     - А это я вас - уродов бестолковых - показываю. Какие вы на самом деле есть.
     Тролли заревели, как коровы недоенные и бросились на маленького мерзавчика. А гоблин – наутёк, и прямиком к водопаду.
     - Они же сейчас всё на своём пути вытопчут! – ахнула Хиханька Хаханька.
     Однако, волшебник Ларс с ответным ходом медлить не стал. Из разноцветных домиков тут же выскочили все жители (люди – с лопатами, коты, собаки и хомячки – просто так), и вокруг деревни вырос высоченный земляной вал. Гоблин его перепрыгнул, а вот троллям это оказалось не под силу. Потоптались, поругались, и опять по долине разбрелись.
     - Четыре раунда завершены. У команд осталось по тринадцать ходов. Серебра нет ни у кого, - беспристрастно подвела итоги дрейда Марген.
     Если бы, дружок, я стал во всех деталях описывать происходившее далее, то это заняло не один день, а, может даже, и не одну неделю. А ведь тебе наверняка хочется, как можно скорее узнать, чем всё закончилось? И ты прав. Самое интересное, как это обычно и бывает, произошло в самом конце.
     Хотя и перед этим… Серебряная Игра превратилась тогда в настоящее сражение. Старожилы Волшебной Страны говорили, что такой жаркой битвы, они не видели лет двести, а то и триста. Шахту люди начали рыть не случайно: по подземным ходам они добрались до холмов, нашли залежи серебра (Интерина и Млада, действительно, спрятали его именно там), но унести в свою деревню не смогли. Три часа над ареной Палаццио Маджико сверкали молнии, кружили снежные бураны, ревели ветра. Единороги подрались с гарпиями. Гремлины разрушили водяную мельницу, да так неудачно, что застряли между желобками колеса, а великан, который попытался их оттуда вытащить поскользнулся на гигантской улитке (откуда там взялась гигантская улитка – до сих пор никто понять не может: сама по себе выползла), упал, получил сотрясение того, что великанам мозг заменяет, и перегородил собой всю долину.
     Наконец, команда Строителей сделала свой последний – семнадцатый – ход; по одному – тоже последнему – ходу оставалось у команд Людей и Чародеев. К этому моменту посреди долины высился вулкан, в кратере которого булькали тонны расплавленного серебра.
     - Если Чародеи не придумают, как его оттуда достать, а команде Людей, это уж точно не под силу, то победа достанется команде Строителей, - Хиханька Хаханька сжала кулачки в предвкушении триумфа её любимой учительницы.
     Алек Алеф, скрестив руки на груди, задумчиво обходил арену. Остановился, что-то спросил у Витаса. Тот в ответ пожал плечами.
     - Попробуем, - объявил Великий Магистр. Из массивного перстня на мизинце его правой руки вырвался луч ярко белого света и ударил в одного из драконов, по-прежнему круживших над разгромленной, полу-сожженной, полу-затопленной долиной. Дракон сделал в воздухе сальто-мортале и… проглотил дракона, пролетавшего рядом.
     - Драконье безумие, - догадалась Хиханька. – Дракон, съевший другого дракона, наращивает себе ещё один слой шкуры, и пробить её становится почти невозможно. Старинное заклинание. Только зачем оно команде Чародеев?
     А дракон продолжал пожирать своих товарищей одного за другим. Потом сложил крылья и резко спикировал прямо в жерло вулкана!
     Все затаили дыхание, но никто не мог понять, что же придумал Алек Алеф.
     Дракон несколько раз нырнул, побултыхался в расплавленном серебре (его кожа стала настолько толстой, что чудовищу даже вспотеть не удалось) и взлетел.
     Только теперь это был уже не чёрный дракон: его крылья, хвост, шею, голову, спину и брюхо покрывал толстый слой серебра. Над долиной парил огромный серебряный дракон, а в кратере булькали лишь жалкие остатки драгоценного металла!
     Зрители взревели от восторга – такого никто не то, чтобы не видел, но даже и представить себе не мог. А дракон парил, и лучи солнца, отражавшиеся от его шкуры, сияли светом безоговорочной победы. Которую, надо сказать, беспрекословно сразу же признали и команда Строителей, и команда Людей, отказавшаяся даже от последнего хода.
     - Я объявляю победителем Серебряной Игры команду Чародеев, за которую сегодня выступали Алек Алеф и Витас, - объявила дрейда Марген. – Встретимся здесь же через десять лет.
     Её последние слова потонули в восторженном ревё трибун, а дрейда, очистив арену лёгким движением руки, растаяла в воздухе, оставив лишь облачко дыма. Наблюдавшие за Серебряной Игрой люди и фейри потянулись к выходу, а Лентолио и Балтазар пытались утешить свою сестру, которая, опустив голову в ладони, рыдала в три ручья.
     - Хиханька, ну не надо. Твоя команда играла просто отлично.
     - В следующий раз они обязательно победят.
     - Спасибо, что ты нас сюда привела.
     - Ты у нас самая лучшая! Честно-честно!
     Хиханька Хаханька подняла заплаканные глаза и чуть заметно улыбнулась:
     - Неважно, кто победил, кто проиграл. Этот серебряный дракон! Я, наверное, уже никогда больше его не увижу, а он был ТАК ПРЕКРАСЕН!